Внимание!

С 1 апреля  открывается продажа электронных билетов на экскурсии в музей на май. Записи по телефону больше не будет!

 Новый прайс музея  (вступает в силу с 1 апреля)

Архив событий

Книга представляет собой принципиально новое фактографическое исследование цензурных историй всех без исключения произведений русского классика. Заключает в себе комплексный, аналитический обзор проблем, касающихся взаимоотношений художника и власти, литературы и государственности. Несмотря на крайнюю, идеологически заостренную «востребованность» в советскую эпоху темы «Гоголь и цензура», оказалось, что за шестьдесят лет по этому вопросу не было написано ни одной книги, не защищено ни одной диссертации. Выводы работы позволяют с серьезным основанием принципиально иначе судить о вмешательстве цензуры в произведения писателя, в сравнении с теми представлениями, которые без весомых доказательств предлагались литературоведением предшествующего периода. К числу таких новых базовых тезисов относится аргументированное заключение о положительных, в большинстве случаев, результатах взаимодействия Гоголя с цензурой, развенчание ошибочных представлений о ее исключительно негативной роли в судьбе писателя, о важности и социальной значимости общественного института цензуры как такового.

Особое внимание в работе уделено отношению к цензурным историям гоголевских произведений самого писателя. Детально прослежено неизменное стремление Гоголя-сатирика соответствовать правительственным начинаниям по укреплению законности и нравственному воспитанию современников. Всесторонне рассмотрена проблема контрастного соотношения между «пастырским», духовно-нравственным обличением Гоголя и неофициальной политической пропагандой его времени, в атмосфере которой происходило, помимо воли писателя, радикальное искажение смысла его произведений. Устанавливается, что собственная, внутренняя «самоцензура» была для Гоголя как художника-христианина гораздо более важной, чем внешняя, она формировала сам его писательский облик как обличителя «пошлости» и духовной мертвенности, прежде всего в собственной душе.

Выявлены характер и последовательная логика работы конкретных цензоров (более двадцати) с гоголевскими произведениями. Принципиальной особенностью работы является также то, что в ней в каждом проблемном случае цензурной правки детально объясняется позиция цензора и мысль Гоголя, встретившая препятствия, — что далеко не всегда понятно и очевидно. Этого нельзя найти в предшествующих гоголеведческих работах, в том числе в академических комментариях.

В числе негативных примеров рассмотрены случаи предвзятости цензуры по отношению к некоторым лояльным замыслам Гоголя. Серьезной проблемой оказалась деятельность двух чиновников цензурного ведомства (петербургского — А.В. Никитенко, и московского — Н.И. Крылова), сыгравших важную, но неоднозначную роль в цензурировании гоголевских текстов. Вопреки занимаемой должности, эти цензоры придерживались оппозиционных взглядов и своим цензурным вмешательством намеренно приглушали религиозный и патриотический пафос сочинений писателя, чем предвосхитили в XIX в. будущий диктат в отношении к этой стороне гоголевского наследия советской цензуры. Издание носит энциклопедический характер; оно призвано способствовать выработке новых методологических ориентиров в осмыслении русской классики, пополнению объективной информационной базы, способной удовлетворять разнообразным запросам по ключевым проблемам гоголевского наследия.