23.05.2016 «Муж отраден и умом изряден»
- Я Симеоном Полоцким заинтересовалась еще в 1979 году. Тогда в Институте мировой литературы коллектив сектора древнерусской литературы Академии наук во главе с Андреем Николаевичем Робинсоном готовил к изданию труд «Симеон Полоцкий и его книгоиздательская деятельность». Каждый из нас должен был изучить по одному его произведению, как опубликованные им самим книги, так и оставшиеся в рукописях. Мне достался «Вертоград многоцветный».
- «Вертоград» – это мельница?
- Нет, всё гораздо красивее. «Вертоград» - это сад. Рукопись уже после смерти Симеона подарил царю Федору Алексеевичу его любимейший преданный ученик Сильвестр Медведев. Потом рукописи Симеона, включая «Орла Российского», унаследовала Софья, затем – Петр I. Позднее его вдова, императрица Екатерина I, передала их в библиотеку создававшейся Академии наук. В научном описании «Библиотека Петра I» первым номером значится «Симеон Полоцкий. “Орел Российский”. Стихотворный панегирик царю Алексею Михайловичу». Сегодня эти чрезвычайно ценные рукописи находятся в Библиотеке Академии наук (БАН) в Санкт-Петербурге.
Я стала знакомиться с «Вертоградом». И тут меня ждало настоящее открытие. В парадной рукописи, то есть в той, какую преподнесли царю, три тысячи стихотворений, расположенных в алфавитном порядке. Все исследователи раньше считали, что это такая энциклопедия в стихах.
- Первая в русской истории?
- Возможно, но важно не это. Никто не обратил внимания на то, что существует авторская рукопись произведения, и в ней стихи расположены по-другому. Там нет ни алфавита, ни хронологии, но есть контекстуальный порядок. Первое стихотворение «Вера и дела», потом «Бог возлюбил мир». Потом - в порядке значимости мира: Бог, Троица, Дух Святой спускается на головы апостолов, апостолы идут проповедовать, они несут божественное слово, просвещают людей...
- Получается своеобразная пирамида.
- Совершенно верно: Бог – вершина, а внизу – люди, множество людей в разнообразии их деятельности, социальных положений, нравов, страстей. Стихи перехлёстывают свои границы и сливаются в единый поток. Внутреннее течение между стихами иногда настолько сильное, что можно указать строку в предыдущем стихотворении, которая послужила поводом, стимулом для последующего. К примеру, в стихотворении «Корень грехов» проповедь добродетельного образа жизни заканчивается призывом: «Да корени злыя сечем, аки секирми». Следующее за ним стихотворение так и называется «Секира». Одна тема плавно переходит, как бы переливается в другую. В окончательной редакции «Вертограда» эти стихи оказались далеко друг от друга, поскольку распределены в алфавите их названий. Произведение получило вид энциклопедии, словаря-справочника, и все тексты, составляющие произведение, выглядят как поэтическая россыпь... Стихотворение "Вера и дела", которым открывалась авторская рукопись, имевшее программное значение как выражение кредо поэта, становится просто одним из стихотворений на букву «В». И таких примеров – множество. Картина мира, созданная мозаичным методом, членилась на отдельные красочные детали. Получилось тоже умно и занимательно. Но внутренние ассоциативно-контекстуальные связи, которые были смысловой доминантой в автографе, утратились, и возобладала самозначимость отдельного стихотворения. Зато при помощи алфавитной модели произведению была придана внешняя стройность и законченность, с одной стороны, а с другой - сохранялась возможность бесконечного наращивания материала, обогащения содержания, включения все новых и новых элементов в картину мира, созданную автором. По мере появления новых стихов они вводились в произведение, не нарушая его композиционной цельности.
- Так почему автор поменял порядок?
- Точно, конечно, никто сейчас не скажет, но, возможно, это было сделано с целью сделать чтение более удобным. Уж слишком масштабное произведение: 3000 стихов, попробуй, найди нужное. А когда всё стоит в алфавитном порядке – никаких проблем. Алфавит в эпоху барокко очень ценился, ведь это символ мира, от А до Я. Бог говорил: «Я есмь Альфа и Омега». Поэтому такая композиция – от альфы до омеги – воплощает идею христианского универсума. Симеон придал еще одну новую идею своим стихам, хотя внутренние контекстуальные связи были нарушены.
- По-моему, это даже для нашего времени очень актуальное решение: сделать книгу с двумя оглавлениями. Когда можно читать рассказы или стихи в разном порядке и получать от этого разные впечатления. Таким образом, у книги появляется новое измерение...
- Раньше этого не замечали. Энциклопедия – и энциклопедия.
Работа с автографом поэта позволила понять, что мозаичным методом Симеон Полоцкий создал картину мира, охватывающую вопросы мироздания, вероучения, морали. Все это направлено к тому, чтобы научить человека совершенствовать свою душу. В «Вертограде многоцветном» есть единство и целостность нравственно-философской концепции, которая оказалась скрыта за алфавитной композицией. Я написала статью на эту тему и отправила её академику Дмитрию Лихачеву. Он мне ответил: «Дорогая Лидия Ивановна, прочел. Очень и очень интересно. Посылаю статью Г.В. Степанову». Член-корреспондент АН СССР Георгий Степанов был тогда главным редактором журнала «Известия Академии наук СССР». Ему Дмитрий Сергеевич написал: «Кандидат филологических наук Л.И. Сазонова (я тогда еще была кандидатом) сделала настоящее научное открытие, обнаружив в автографе Симеона Полоцкого “Вертограда многоцветного” совершенно особый текст, раскрывающий его замысел, впоследствии скрытый в парадных списках, нарушивших порядок стихов. Я очень прошу поскорее опубликовать статью, так как сейчас три лица занялись “Вертоградом” и могут перехватить наблюдения Сазоновой». Статья была напечатана моментально.
- Получается, что вы открыли для нас новую, доселе неизвестную книгу?
- Можно сказать, что этот грандиозный труд стал завещанием Симеона Полоцкого. Сильвестр Медведев на последней странице рукописи написал: «Сии последние вирши отец Симеон написал за пол два дни до своей смерти из утра» (то есть за полтора дня).
- Фактически, до самой смерти писал?
- Да. Симеон работал до конца своих дней. Он умер быстро. Болел всего один день и скончался на глазах своего друга и душеприказчика Сильвестра Медведева. Последнее стихотворение он написал за полтора дня до своей кончины, это было стихотворение под названием «Философия». Симеон прославляет философию за способность просветлять и возвышать ум и душу. Творчество и просвещение были для него реальным смыслом жизни. Он был богословом, ученым, монахом, знал языки – латинский, польский, белорусский, церковнославянский. Его жизненным кредо – «Да не празден жизни моея иждиву». Он считал, что письменность, книжность и литература – это вторая память человека.
- Тем не менее, рядовые наши современники его почти не помнят. В русской поэзии у нас между одами Ломоносова и «Словом о полку Игореве» - белое пятно более чем в полтысячелетие.
- Как ни стыдно будет сказать, он малоизвестен даже исследователям. Масштаб личности Симеона Полоцкого в полной мере осознают только те, кто занимается его наследием.
- То есть, русским литературоведам.
- Совсем не обязательно. Так, крупнейший специалист по творчеству Симеона – замечательный латинист и русист, мой соиздатель «Вертограда», английский ученый Антони Хипписли. Вообще, Симеон Полоцкий – открытие XX века.Большой интерес к творчеству нашего поэта проявляют немцы и канадцы.
- Ну да, тем более, что он был не просто поэтом, а своеобразным мостиком между культурой Запада и Востока.
- Именно с этого я и начинаю свою статью в издании «Вертограда многоцветного», которое вышло в трех томах. Кстати, Дмитрий Сергеевич Лихачев написал Предисловие к этому совместному с А. Хипписли изданию. Фактически мы реконструируем целый пласт русской культуры, который долгое время был в забвении. По разным причинам. Сейчас заканчиваем работу над изданием «Рифмологиона» – это книга придворно-церемониальной поэзии, стихи там посвящены царю Алексею Михайловичу, более поздние – Федору Алексеевичу по случаю разных событий в их жизни и в жизни страны: стихи для свадебных церемоний, на рождение детей, восшествие на престол, строительство Коломенского дворца, кончина царицы Марии Ильиничны ... Есть стихи, которые написаны Симеоном для сына лекаря царя Алексея Михайловича Стефана фон Гадена – Гавриила, а также для царевича Алексея Алексеевича, наследника престола.
- То есть, первый русский придворный поэт не брезговал писать стихи по заказу?
- Конечно, а разве тут есть что-то зазорное? Напротив, умение хорошо писать по заказу – признак профессионализма. У Симеона были также забавные стихи – утешные, иронические: «Видите мене, как я муж отраден, возрастом велик и умом изряден. Ума излишком, негде девати, купи, кто хочет. Я рад продати».
Встреча на реке Витьбе
- Однако, уже по имени всем становится ясно, что поэт родом происходил из Полоцка. Это не близко к Москве. Как удалось белорусскому монаху свести дружбу с русским царём?
- «Полоцкий» – это прозвище, которое Симеон получил в Москве по месту рождения. Царь Алексей Михайлович и поэт были ровесниками, в 1656 году, во время первой встречи, им исполнилось по 27 лет. Симеон до того учился в Киево-Могилянской коллегии и в Виленской духовной академии, после чего преподавал в православной Братской школе в Полоцке, где и принял монашество. Царь Алексей Михайлович прибыл в Витебск в связи с начинавшейся русско-шведской войной, и там его встретил Симеон Полоцкий со своими 12 отроками.
- По числу Апостолов? Учитель и 12 учеников?
- Они приветствовали царя стихами. Сейчас такое называется «литературный монтаж» – каждый произносил определённую строфу. Потом они уже другими стихами встретили Алексея Михайловича в Полоцке. Это было совершенно новое, не знакомое русскому царю действо – модное, прогрессивное, совершенно западное. Романову оно понравилось, и он щедро наградил Полоцкий Богоявленский монастырь, где Симеон учительствовал.
- Но это всё в Белой Руси. А в Великой он какими судьбами оказался?
- В первый раз Симеон приехал в Москву в январе 1660 года, когда начинался суд над патриархом Никоном. Симеона с его учениками включили в состав белорусской делегации. По прибытии в Москву они выступили в Кремле с приветственными стихами. Спустя несколько дней, 18 января, у царя родилась дочь Мария, а уже 19 января полоцкий монах и его «отроки» (ученики) читали стихи на рождение царевны. Царь был впечатлен быстротой реакции.
Делегация пробыла в Москве девять месяцев. За это время у поэта был еще один повод отличиться и понравиться царю. Белорусская делегация хотела, чтобы царь и Никон примирились. Для этого Симеон написал особые стихи, которые предполагалось прочесть в Иверском монастыре, резиденции Никона, на встрече царя и патриарха. Было подготовлено три декламации, но саммит не состоялся. Симеон вернулся в Полоцк, который вскоре отошел к Польше. Оставаться в городе ему было уже нельзя. Опасно.
- Разумеется: православный монах, писавший панегирики вражескому царю.
- Он приехал в Москву, где его меценатом и главным покровителем стал сам царь. Симеон стал придворным поэтом, своего рода первым пресс-секретарем двора. Он поступил вначале «во Дворец», как тогда говорили, «в Верх», и вместе с домочадцами и со своими лошадьми содержался на государственный счет.
Потом последовал особый указ царя о месте его проживания в Заиконоспасском монастыре: «В Спасском монастыре, что за Иконным рядом».
- Который в Китай-городе, на Никольской?
- Да. Там Симеон Полоцкий прожил до конца жизни – до 1680 года. Царь Федор Алексеевич, который, как и царевна Софья, был учеником Симеона, повелел Сильвестру Медведеву написать эпитафию. Сильвестр предложил 15 вариантов, и только последний был принят царем. Федор Алексеевич распорядился эпитафию вырезать на белом камне и «позлатить». Эти монументальные каменные плиты находятся сейчас в музее-заповеднике «Коломенское» в коллекции «Белого камня».
«Книги и писма (рукописи) моя, 30 рублев и лисью шубу» Симеон завещал своему «возлюбленному» ученику Сильвестру Медведеву. И ученик поставил своей задачей «явить миру» сочинения учителя. Он редактировал его труды, например, «Вертоград» и «Рифмологион» и намеревался издать их. При этом пользовался огромной библиотекой своего учителя – самой большой на тот момент в Москве, 603 тома на разных языках – латинском, польском, немецком, греческом, церковнославянском.
- Сильвестр сменил учителя на посту придворного поэта?
- К сожалению, его судьба сложилась не так удачно. Хотя Сильвестр тоже стал первым, но в списке, которому не позавидуешь. В 1689 году его обвинили по ложному доносу в участии в заговоре Федора Шакловитого против Петра в пользу царевны Софьи. Поэтому Медведев стал первым русским поэтом, сложившим голову на плахе.
Самиздат
- Но кем Симеон был больше: смиренным монахом, государственным деятелем, просветителем или придворным поэтом?
- На этот вопрос мог бы ответить только сам Симеон. Хотя, конечно, именно «смиренным» его назвать сложно, в жизни церкви он принимал самое активное участие. Одним из его покровителей был Федор Ртищев, глава Тайного приказа, курировавший идеологическую сферу. В его доме проходили споры со старообрядцами, в которых православных представлял Симеон. Он лично спорил с Аввакумом, который звал киевских ученых не иначе как «пьяницы, приехавшие из Рима».
В Троицкой башне на средства царя Федора Симеоном была организована типография, в которой печатались книги, не подлежавшие обязательной церковной цензуре. Всё, что выходило на Печатном дворе, имело обязательное указание «по благословению патриарха», и только Симеону была дана полная свобода, потому что ему покровительствовал царь. Именно так в свет вышла его «Псалтирь рифмотворная», которую потом Михайло Ломоносов называл одной из книг, ставшей «вратами моей учёности», по ней он учился стихотворному мастерству.
- Полагаю, для того времени – смелый шаг: печатать не канонические, а стихотворные переводы псалмов. И как к этому отнеслась официальная церковь?
- Конечно, это не понравилось. Евфимий Чудовский написал эпиграммы, на которые Симеон ответил стихом «Обхуждающему (осуждающему) Псалтирь», где сравнил Евфимия с Зоилом – завистником Гомера.
- Можно сказать, что это первая из дошедших до нас литературных полемик в стихотворной форме.
- Да. Симеон многое на Руси сделал впервые. Это он составил проект указа для создания Славяно-Греко-Латинской академии – первого на Руси Высшего учебного заведения. Он планировал её организовать по образцу западноевропейских университетов и Киевской коллегии, где преподавались семь свободных наук. Науки тривиума - грамматика, риторика, диалектика, и квадривиума – арифметика, геометрия, музыка, астрономия. А до этого Симеон создал при приказе Тайных дел особую школу, в которой обучал будущих дипломатов латинском языку, необходимому для общения с Европой.
К СВЕДЕНИЮ
Александр Пушкин, бывший не только поэтом, но и придворным историографом, в своей «Истории Петра I» пишет о том, что Симеон был еще астрологом и предсказателем: «Иеромонах Симеон Полоцкий и иеромонах же Димитрий (впоследствии св. ростовский митрополит) занимались при дворе Алексея Михайловича астрологическими наблюдениями и предсказаниями. Первый из них прорек за девять месяцев до рождения Петра славные его деяния и письменно утвердил, что „по явившейся близ Марса пресветлой звезде он ясно видел и как бы в книге читал, что заченшийся в утробе царицы Наталии Кириловны сын его (царя) назовется Петром, что наследует престол его и будет таким героем, что в славе с ним никто из современников сравниться не может».
Под крылом
- Симеон очень любил Россию, Русь. Возгласы «Ликуй, Россия!», эпитеты «славная Россия», «Славное российское царство» у него встречаются почти постоянно.
К СВЕДЕНИЮ
Не исключено, что слово «Америка» впервые появляется именно в стихах Симеона Полоцкого. Слава России в них летит во все концы земли, долетает и до «Америцких стран» (Америки). В исторических словарях древнерусского языка оно отсутствует и зафиксировано только в Словаре русского языка XVIII века.
- Разве можно не любить того, кто тебя кормит?
- В случае с Симеоном хорошо чувствуется, что любовь и восхищение не конъюнктурно, а искренне. Особенно хорошо это видно именно по «Орлу Российскому», написанному по случаю объявления наследником престола царевича Алексея Алексеевича и подаренному царю Алексею Михайловичу в сентябре 1667 года.
- «Орёл Российский» - это герб Российской Империи?
- Не совсем, в XVII веке это всё-таки был вариант герба Русского царства, на месте Георгия Победоносца еще «ездец». Орел Российский – это и Россия, и царь Алексей Михайлович. Впервые в русской литературы Государственный герб России стал источником поэтического вдохновения. А сам труд можно назвать геральдико-эмблематической поэмой, в которой искусство слова и изображения сплетены воедино. Там есть изображение Двуглавого орла на фоне солнца, испускающего лучи добродетелей, стихотворение в форме сердца.
- Фигурные стихи? Я думал, в России они появились лишь в начале прошлого века...
- Нет, такие стихи встречаются и у поэтов XVIII века, например, у Державина, Ржевского, а затем в поэзии авангарда, но Симеон Полоцкий ввёл их в российскую поэзию на сто-двести лет раньше. Что касается «Орла Российского», то мне посчастливилось найти исходную рукопись с правкой Симеона, по которой видно, как тщательно он её готовил. Скажем, в стихе, где речь идёт о великой славе России, которую и воспеть никому не под силу, в начальном варианте написано «и Афродита едва зде довлеет», то есть «и Афродита едва ли сможет в этом преуспеть». Но Афродита – богиня любви, а панегирик – государственный, торжественный, героический. Поэтому «и Афродита» зачеркивается и вписывается: «сама Афина».
- Ну да, Афина – богиня-воительница, совсем другой уровень.
- Сам текст, как это ни удивительно, сегодня звучит очень современно. Есть, к примеру, место, где говорится: «Прилете Орле Белый (герб Польши), влюби солнце себе». Солнце – это царь. «Обок Орла Российска дастся место тебе. Всадниче мечедержный с копийным (герб Великого княжества Литовского) случися, Орлу светозарному служити потщися. Льве Красный, увенчанный (герб Курляндии), и ты поклонися Солнцу, под крилом Орла Российска вместися». Прилетайте все и найдете себе место, и Орел Российский вас защитит. «Бисурмянской луне», Турции, дается пикантный совет «склонить своя роги орлу под ноги», то есть подчиниться русскому царю. Метафорическая игра основана на том, что геральдический знак Турции - полумесяц, потому его рога, склоненные в почтительном поклоне Орлу, могут превратиться в полную луну. Некрещеные народы, пребывающие в духовной тьме, сравниваются с птицами ночи – совами и «вранами». Муза Каллиопа призывает их прилететь на свет Российского Солнца. Поэт, хотя и не дерзает ставить муз среди пророков, уверен, что они «право вещаше» – правильно говорили, и их предсказания и пожелания уже исполняются. «Се дарова Бог Север уловити» – имеются в виду войны Алексея Михайловича со Швецией– «и Украине в царский жребий прийти».
- Действительно, современно. И политически смело.
- На эту же церемонию Симеон написал в стиле «вопрос - ответ» «Диалог краткий о государе царевиче Алексее Алексеевиче», он тоже приведен в нашей книге. И там есть такие строки: «Что ж с царя Алексия? Орел Руси всея. Коль красен? Зело ясен. Коль сильный? Предивный. Что слава? Даст Бог, будет глава. Ким народам? России плодом (россиянам). А к тому (а кроме того)? Литовскому. А еще? И Польще. А над то кому (а кроме того, кому?) Шведскому. А Крыму? И Рыму (Риму). Тем буди царь всем странам, Агарянам». То есть, будет царь – правитель всем. Еще каких-то 10 лет назад всё бы это читалось по-другому.
- А у меня такое впечатление теперь, что Петр Великий следовал его заветам. Разбил шведов, присоединил Прибалтику…
- Симеон своим тонким поэтическим умом чувствовал настроения, витавшие в воздухе, и излагал их на бумаге, в художественной форме. Алексей Михайлович еще так далеко не ходил, а вот сын его – пошёл. Вообще, издание «Орла Российского» – итог большой работы и начало большого пути к современному читателю.
Уже после того, как книга вышла, я нашла прекрасную речь Симеона на объявление царевича Алексея наследником престола. Не опубликовано еще духовное завещание Симеона Полоцкого. Он был человеком состоятельным и распорядился отдать все свои деньги и имущество в белорусские, украинские и московские обители, не забыл своего духовного отца, родственников, очень щедро вознаградил всех. И до сих пор этот документ не опубликован. Нужно было бы выпустить Полное собрание сочинений. И не просто нужно, а необходимо. Ибо неправильно забывать и прятать то, чем можно и нужно гордиться.
Валерий Чумаков
…Ты убо, Орле Всероссийскородный,славою честный, в вере преподобный…
Ликуй, Россиа, сарматское племя,
радуйся, Москва – Афетово семя!
Пари весело, Орле быстрооки,
разбивай крилма аер прешироки.
Давай глас на вси страны торжественный,
да вси познают день твой празденственный.
Летай во Солнци православна света
отца со сыном, пой им МНОГА ЛЕТА!
Терпсихора
Россия Орлом себе образует,
Царю сей Орел впредь приличествует.
Орлом Цар убо, як орел, летает,
в лучах си славы неба достизает.
В добродетелех сияет, як в солнци,
имиже мира озаряет конци…
Лети щасливе, Орле наш преславный,
царьское чадо, дедичь, Богом даный.
Пари до небес всеми добротами,
сияй Российским странам щедротами.