27 мая 2024 г. в 14.00 в Каминном зале ИМЛИ состоится заседание второго (пятого) научного семинара «Проблема мультилингвизма и обратного перевода» по проекту Российского научного фонда № 23-18-00375 «Русская литература: проблема мультилингвизма и обратного перевода» (рук. Е.Е. Дмитриева). Тема: "Современное состояние исследований по проблеме мультилингвизма как принципиального способа существования художественного текста в современном мире".
Доклады:
- Луценко Е.М. (ШАГИ РАНХиГС, журнал "Вопросы литературы") Осмысление шекспировских текстов в России первой трети XIX века: от переделки к оригинальному тексту,
- Шолохова А.С. Специфика перевода драматургического текста: театральные постановки «Ревизора» за рубежом,
- Черкашина М.В. Аспекты мультилингвизма: случай Малларме, пишущего о Мане.
ОТЧЕТ по семинару
«Современное состояние исследований по проблеме мультилингвизма как принципиального способа существования художественного текста
в современном мире»
по гранту Российского научного фонда № 23-18-00375
«Русская литература: проблема мультилингвизма
и обратного перевода»,
https://rscf.ru/project/23-18-00375/ (рук. д.ф.н, член-корр. РАН Е.Е. Дмитриева)
27 мая 2024 года
В ходе семинара были заслушаны доклады М.В. Черкашиной (исполнитель) «Аспекты мультилингвизма: случай Малларме, пишущего о Мане», А.С. Шолоховой (исполнитель) «Специфика перевода драматургического текста: театральные постановки «Ревизора» за рубежом» и приглашенного друга проекта Е.М. Луценко (ШАГИ ИОН РАНХиГС, журнал «Вопросы литературы») «Осмысление шекспировских текстов в России первой трети XIX века: от переделки к оригинальному тексту».
Ниже публикуются тезисы сделанных на семинаре докладов.
М.В. Черкашина (исполнитель, ИМЛИ РАН) «Аспекты мультилингвизма: случай Малларме, пишущего о Мане»
Рассказывая о публикации Малларме «Импрессионисты и Эдуард Мане» (1876) и отметив факт личного знакомства поэта и художника, докладчик выделила 4 аспекта мультилингвизма (в широком семиологическом смысле). Первый: франкоязычный черновик статьи, вышедшей на английском, был утрачен и восстановлен путем обратного перевода лишь в начале XXI века. Статья однако сохранила и следы стилистической правки Малларме (специфический сложный синтаксис и метафорика), и его желания продемонстрировать свою начитанность в английской литературе (цитаты из «Лирики Харлея» (The Harley manuscript), сборника религиозных и светских стихов на английском, французском и латыни, который был составлен в начале XIV в.). Второй аспект — мультижанровый: в описании картины Мане «Стирка» (1875) Малларме переходит от эссеистичной манеры письма к собственно fiction (отмечая это свойство, Ж.-Н. Иллуз называет Малларме, пишущего о Мане и импрессионистах, «прозолибристом»). Третий аспект: можно говорить и об использовании Малларме в этой статье языков разных искусств (что вполне в традиции французских литераторов, пишущих об изобразительном искусстве, начиная с «Салонов» Дидро). И здесь Малларме одним из первых отметит то, что позже войдет в «золотой фонд» французской критической мысли благодаря лекциям Мишеля Фуко о живописи Мане в 1970-х гг.: со ссылкой на популярность японских гравюр в то время, отметит манеру «обрезки» изображения до размеров того, что «обнимается руками и охватывается единым взглядом». Это позволяет говорить и о четвертом аспекте мультилингвизма — использовании Малларме в этой статье и дискурса научного: он заступает на территорию антропологии, технологии и наконец — социологии, утверждая, что импрессионист в лице Мане являет собой совершенно новый тип художника, приходящего на смену романтическому представлению об аристократе духа, парящем над темными массами: теперь это «деятельный современный рабочий», напор и непримиримость которого отражает радикализм и демократизм тех народных масс, которые рвутся к всеобщему избирательному праву, потому что обрели собственный взгляд, который одновременно обладает детской прямотой, простотой и правдивостью.
А.С. Шолохова (ИМЛИ, исполнитель) «Специфика перевода драматургического текста: театральные постановки «Ревизора» за рубежом»
Комедия Гоголя становится известна за рубежом почти вскоре после ее появления на русской сцене и в печати. Первый перевод и затем последующая инсценировка появились в Польше в 1848 г. в переводе и постановке Яна Хелмиковского, актера и режиссера, владельца собственного театра, труппа которого часто играла спектакли по произведениям русских авторов. Его перевод был изначально ориентирован на театральную постановку, что во многом обеспечило успех пьесы. Вообще, гоголевский сюжет понятен и актуален в славянских странах, именно поэтому «Ревизора» ставят и по сей день. Так, один из последних спектаклей был поставлен в Польше в 2021 г. российским режиссером Юрием Муравицким (на польском языке, перевод пьесы сделала Агнешка Любомира Пиотровска). Одной из ключевых тем в «Ревизоре» Муравицкий называет страх, который и становится главным лейтмотивом спектакля: «Мне интересно исследовать страх как социальное явление, как он распространяется, влияет на поведение, лишает возможности трезво мыслить. Фантастический гоголевский юмор даёт возможность посмотреть на всё это с хорошей дистанции».
В европейских странах, в частности, во Франции «Ревизор» оказывается не столь популярен. В середине 40-х гг. ХIX в. в журнале “Revue des deux Mondes” появилась обширная статья Проспера Мериме «Николай Гоголь» с подробным пересказом и разбором комедии. Находясь под впечатлением от произведения, Мериме задумывает самостоятельно перевести «Ревизора» на французский язык. Перевод был выполнен наспех (почти сразу же после выхода статьи), и видимо практически автором не правился, коме того французский писатель, потратив немало времени и труда на изучение русского языка, все же не освоил его во всех тонкостях. Мериме не удалось избежать некоторых пропусков, неточностей и многочисленных ошибок. Издание перевода было встречено весьма холодно. Один из критиков писал, что поражают «тривиальные выражения и тяжеловесное остроумие, да и самый смех слишком груб: он нас не смешит». Не понравилась французам и первая театральная постановка «Ревизора», которая была осуществлена в Париже в 1854 г. разгар Крымской войны, и последующие, воспринятые как карикатура или фарс. Неуспех «Ревизора» на французских сценах до конца XIX века частично был обязан также и французской критике, в частности Мельхиору де Вогюэ, который находил, что «Ревизор» отличается комизмом «довольно грубого свойства», который «не знает середины между фарсом и грубой насмешкой».
В Германии перевод пьесы появляется в Лейпциге в 1877 г. Этот перевод Вильгельма Ланге был одним из самых востребованных на немецкой сцене вплоть до середины ХХ века, однако основан он был на французском переводе Мериме, и, соответственно, повторял в себе все неточности, пропуски, добавления. Постановка берлинского Лессинг-театра 1899 г. произведение было истолковано режиссером и преподнесено как веселый фарс. Спектакль был поставлен в виде гротеска, шел в быстром темпе, костюмы отличались яркостью и пестротой, а все вместе – очень напоминало пародию. Причину такого превращения директор театра Нейман-Гоффер объяснял тем, что большинство зрителей и даже актеров не поняли бы глубокой сатиры пьесы и «заскучали». Одна из наиболее ярких постановок «Ревизора» в Германии – работа режиссера мюнхенского «Gärtner-Theater» Германа Штольберга. Выбирая из многообразия различных переводов, режиссер взял за основу перевод Александры Шабельской, который, по его убеждению, значительно превосходил перевод Ланге. Мюнхенский Хлестаков был несравненно более удачным, чем берлинский и даже «более сносным, чем много русских Хлестаковых» (И. Грабарь), но интерес публики к этому спектаклю быстро угас, третье представление стало последним.
Большую популярность приобрел «Ревизор» в Китае. Первый перевод комедии был опубликован в Шанхае, его автор Хэ Цимин (1931 г.). Затем последовали другие переводы. Комедия привлекала к себе внимание китайских режиссеров, работавших над созданием новой разговорной драмы, создававшейся в дополнение к традиционной китайской, которая имела музыкальную основу, определенный репертуар, излюбленные сюжеты и мотивы. Огромный резонанс вызвала премьера гоголевской комедии в ноябре 1935 г. в Шанхае. Сюжет оказался близок китайскому зрителю, который узнавал в гоголевских персонажах китайских помещиков и чиновников. Реакционные власти Шанхая поспешили снять пьесу со сцены. Но пьесу уже ставили в Пекине, Кантоне и других городах. Шанхайская постановка способствовала росту числа зрителей новой китайской разговорной драмы. Существовали и переделки гоголевской пьесы, в которых действие переносилось в Китай и герои имели китайские имена и чиновничьи звания. В поставленной режиссером Чжан Даофанем в Нанкине пьесе действие происходило в одном из уездов Северного Китая.
На английском языке комедия вышла впервые в 1890 г. в Индии, в Калькутте (переводчик Т. Гарт-Дэвис), лондонское издание появилось спустя два года в 1892 г. Однако критики решительно заявили, что «это произведение не будет оценено в Англии, ибо изображенные в комедии общество и его нравы слишком для нас чужды». Вплоть до ХХ века Гоголь оставался в Англии одним из наименее популярных русских писателей.
21 сентября 1978 г. состоялась постановка «Ревизора» в бродвейском театре Circle in the Square. Перевод был выполнен американской писательницей Бэтси Хулик специально для сцены. Бетси известна своими переводами пьес и водевилей Чехова, лирики Пушкина, Ахматовой, Мандельштама, Пастернака. Ее перевод «Горя от ума» А.С. Грибоедова в 2020 г. вышел в серии «The Russian Library» издательства Колумбийского университета и вошел в шорт-лист премии за лучший перевод русского произведения на иностранный язык «Читай Россию / Read Russia». Выполненный Бетси перевод «Ревизора» с успехом шел на Бродвее, для которой и был сделан именно. Как бывшая актриса и любительница театра переводчица понимала, что и как звучит со сцены, как передать смешное на русском, чтобы это было смешно и по-английски. Основную свою задачу переводчица видела в том, чтобы сделать пьесу понятной для восприятия зрителя, избегая всевозможных искусственных эффектов, усложняющих постановку.
Е.М. Луценко (ШАГИ ИОН РАНХиГС, журнал «Вопросы литературы») «Осмысление шекспировских текстов в России первой трети XIX века: от переделки к оригинальному тексту»
В докладе было проанализировано восприятие шекспировских текстов конца XVIII–первой трети XIX вв. на примере анализа двух ранних адаптаций «Ромео и Джульетты» — В.П. Померанцева («Ромео и Юлия», 1790) и А.Г. Ротчева («Ромео и Юлия», 1827). Эти тексты являются первыми переделками шекспировского сюжета. Обе восходят к разным французским адаптациям шекспировского сюжета, написанным в абсолютно разных жанрах – мещанская драма и бенефисный спектакль. Эти жанры приобретают большую популярность в указанный период (конец XVIII – первая треть XIX вв.), определяя пути развития русского национального театра.
Пушкинская эпоха еще не знает оригинального Шекспира, однако стремится приблизиться к нему через французские переводы, которые воспринимает как аутентичные. В этом смысле, переводя Шекспира на русский язык, авторы осуществляют принцип «обратного перевода» (А.В. Михайлов), однако применительно к своей современности, для которой установлен французский канон (представленный прочтением Шекспира Летурнером, Мерсье, Сегуром, Гизо). Именно он является критерием истинности шекспировских текстов для русского театра этой эпохи. При этом в эпоху романтизма следует разделять театральное (Шекспир в зеркале мещанской драмы и бенефисного спектакля) и литературно-критическое осмысление Шекспира (Шекспир как драматический поэт). С точки зрения театра не Шекспир определяет вкус эпохи и влияет на формирование национальной традиции, а эпоха трактует шекспировский текст в узко заданных жанровых границах.
Восстановление истинного названия пьесы Шекспира Померанцевым (у Мерсье – «Веронские гробницы», у российского автора – «Ромео и Юлия») можно рассматривать как интенцию обратного перевода – с оговоркой на то, что с позиции сегодняшнего дня истинным знанием об английской пьесе эпоха не обладала.
Переделка Ротчева основана на трансформации иного, не менее популярного в ту эпоху жанра, – оперы (оперного либретто Сигура). Этот текст демонстрирует идею Тынянова борьбы жанров: сюжетно воспроизводится либретто Сигура, однако ряд мотивов заимствованы у Померанцева. Более того, впервые в русских адаптациях сюжета о Ромео и Джульетте появляются шекспировские герои Самсон и Грегори. Несмотря на то, что их реплики даны в вольной интерпретации Ротчева, начальную сцену с участием этих двух слуг можно также рассматривать как интенцию «обратного перевода».
В заключительной части семинара состоялась дискуссия по вопросам, поднятым в прослушанных докладах.
